КАЗАХСТАН В XVIII ВЕКЕ

ПРОШЛОЕ КАЗАКСТАНА В ИСТОЧНИКАХ И МАТЕРИАЛАХ
СБОРНИК I
(V в. до н. э.-XVIII в. н. э.)
ПОД РЕДАКЦИЕЙ проф. С. Д. АСФЕНДИЯРОВА и проф. П. А. КУНТЕ

АЛМАТЫ "КАЗАХСТАН" 1997

В отличие от всех предыдущих разделов, для этого раздела имеется изобилие материала, что, с одной стороны, заставило тщательно выбрать самые характерные моменты и, с другой, дало возможность тематически систематизировать материалы. Конечно, здесь не могло быть и речи о том, чтобы исчерпать материал, даже литературный, не говоря уже об архивном, который вообще не включался по плану в данную книгу, кроме некоторых, особенно известных и характерных документов.
Главным источником этого раздела являются труды той группы ученых, которые участвовали в экспедиции Академии наук 1768-1774 гг. Руководителем этой экспедиции был германский ученый Паллас. Его книга "Путешествие по разным провинциям Российской империи" является одним из важнейших источников для изучения состояния восточных окраин России в этот период. Он проехал западную и северную часть Казакстана (Уральск, Гурьев, Троицк, Семипалатинск). С ним ехал Николай Петрович Рычков, сын оренбургского историографа, умерший в должности Директора Астраханского шелкового завода и издавший в 1772 г. "Дневные записки путешествия в Киргиз-Кайсацкую степь". Он ехал в 1771 г. с отрядом, под командой генерал-майора Траубенберга, посланным для преследования волжских калмыков из Орска в Тургайские степи до Улу-Тау и оттуда приехал обратно в Троицк. Другая часть экспедиции Палласа находилась под руководством шведского ботаника Фалька, приглашенного директором Петербургского ботанического сада по рекомендации знаменитого Линнея и покончившего самоубийством в Казани в 1783 г. С ним в начале экспедиции был немецкий этнограф и естествовед Георги, который потом путешествовал самостоятельно. Фальк ехал из Астрахани в Оренбург отличной от Палласа дорогой. Он, как и Георги, имел множество бесед с местными жителями, причем многие сведения, приводимые Фальком и особенно Георги, почерпнуты, очевидно, из этих бесед. Из Оренбурга его дорога пошла вдоль границы до Омска. С Фальком ездил некий Барданес, молдавский грек, имевший уже тогда за собой жизнь полную приключений. Этот Барданес два раза путешествовал Казакских степей. Другой участник экспедиции, ботаник Гмелин, побывал в западном Казахстане; он позже близ города Дербента попал в плен к персам, и там умер. Наряду с трудами путешественников, проезжавших через Казакстан, важными источниками являются сочинения П. И. Рычкова, оренбургского чиновника (начальника канцелярии губернатора Неплюева, позже заведывающего инородческими делами). Он опубликовал в 1759 г свою "Историю Оренбургскую", в которой базируется на местном документальном материале, и в 1762 г. свою "Оребургскую топографию". Кроме того, нами использован труд одного китайского чиновника (1773 г.) о джунгарах.
Первая часть настоящего раздела, содержащая общие сведения о казакских ордах, показывает, как смутны все еще были представления Европы о Казахстане. Смешение казаков с бурутами (киргизами), с русскими казаками, с уйгурами - в этом отношении особенно характерно. Множеством таких ошибок страдает особенно книга Страленберга, шведского офицера, в 1709 г, попавшего в русский плен, жившего 13 лет в Сибири и описавшего ее. Не на много яснее сведения, содержащиеся в знаменитой "Энциклопедии" Дидро. Статья в "Энциклопедии, подписанная буквой "Д", составлена, без сомнения (это показывает частичное дословное совпадение текста "Энциклопедии" с соответствующей главой его главного сочинения), французским ориенталистом Дегинем, автором многотомной "Истории гуннов", представляющей собой несколько обработанный перевод китайских историков. Учитывая большую распространенность и авторитет "Энциклопедии", эти сведения можно считать типичными для состояния знании о Казакстане у передовой интеллигенции Европы накануне Французской революции.
Характеристики, данные авторами казакскому народу, ненаучны, как всякие характеристики народов, упускающие из вида социально-классовую обусловленность и историческую изменяемость всяких "свойств" народов; характеристики эти очень противоречат друг другу.
Вторая часть раздела дает нам довольно подробную и живую картину хозяйства Казакстана, особенно его скотоводства в этот период. История с неудачными попытками казакского хана Нурали перейти на сенокошение, на фоне современного развития машинно-сенокосных станций и мощного подъема ударничества среди трудящихся казаков, может служить ярким примеро изменчивости "свойств" казакского народа в зависимости от социального строя.
Этот же отрывок особенно ярко показывает, с каким нескрываемым шовинистическим презрением смотрели на казаков указанные путешественники, бывшие по существу лазутчиками молодого российского капитализма в будущих его колониях.
Третья часть показывает нам политику русского царизма, направленную к овладению торговыми путями через казакские степи. Подробно останавливаются источники на описании торга с киргизами в Оренбурге, Троицке, Петропавловске и Семипалатинске. Оренбург был создан на месте теперешнего Орска (1734 г.), потом перенесен на Красную гору (1739 г.) и, в конце концов (1742 г.), на место, где он находится сейчас. Троицкая ярмарка была открыта в 1750 г., Петропавловская крепость возникла в 1755 г., Семипалатинская крепость - в 1718 г., примерно, на 16 верст ниже теперешнего города по Иртышу. Все документы красочно говорят о колониально-грабительском характере торговли с совершенно неопытными в этом деле киргизами (казаками), а также об опасностях езды через казакские степи. В этом отношении особенно характерно описание поездки в Хиву двух английских купцов, Томпсона и Гогга, совершенной в 1740 г. Гогг, между прочим, на обратном пути в степи был ограблен, тогда как Томпсон раньше покинул Хиву и через Бухару и Персию благополучно вернулся на родину.
Четвертая часть раздела содержит сведения о государстве казаков. Если учесть, что все вышеуказанные путешественники были в Казакстане накануне пугачевщины, то можно прямо сказать, что на классовые противоречия эти преданные существовавшему строю писатели, закрывали глаза. Как идиллически они рисуют зажиточную жизнь яицких казаков, которые немедленно после этого вряд ли от хорошей жизни подняли знамя восстания! Как фальшиво они говорят о богатой жизни всех "киргизов" (казаков), давая одновременно не мало фактических намеков на существование жесточайшей эксплоатации не только рабов, но и чаломощных скотоводов со стороны казакских феодалов, ловко прикрывающих эту эксплоатацию старыми формами родовой жизни!
Пятая и шестая части дают сведения о быте и об идеологии казаков XVIII-го века. Сравнение с аналогичным материалом более позднего периода или, что, конечно, ввиду скудности источников труднее, более раннего периода даст много важных сведений для истории Казакстана, ибо этнографические сведения, хронологически определенные, и только такие, являются ценнейшим источником исторического познания.
Седьмая часть дает сведения об отдельных городах Казакстана. Эта часть, с одной стороны, дополняет предыдущие многими сведениями хозяйственного и др. характера, с другой, должна возбудить интерес к изучению прошлого края. Если в предыдущих разделах мы имели дело, прежде всего, с киргизами (казаками), то здесь перед нами встает жизнь русского населения пограничных военных линий - Оренбургской (Гурьев, Уральск, Илецк), Уйской (между Троицком и Тоболом), Ишимской (от Тобола до Омска) и Иртышской (от Омска вверх до Усть-Каменогорска). Интересны сведения о горной промышленности в западном Казахстане и, особенно, в Алтайском предгорном районе. Некоторые сведения даны и о китайской пограничной линии.
Восьмая часть освещает важнейшие исторические события жизни казакского народа, причем в качестве хронологической границы взят 1780 год. Ибо события, наполняющие последние два десятилетия XVIII в. (более энергические вмешательства русских властей во внутренние дела орд, создание Ханского совета, восстание Сарым Датова) - более целесообразно соединить с материалами по XIX веку. Освещены в этом разделе борьба вокруг русского подданства и характер этого "добровольного подданства". Освещена до известной степени борьба казаков с джунгарскими владетелями, которые при Галдане (1677-1697) и Церен Рабдане (1697-1727) создали мощное государство и вытеснили казаков с их старых мест на северо-запад. Правда, после смерти Галдана Церена (1727-1745) китайцы использовали создавшуюся междуусобицу для обратного покорения Джунгарии. Освещена дипломатия ханов Средней орды, лавирующих между китайцами, которые в 1759 г. уничтожили власть джунгарцев, и Россией. Освещено бегство волжских калмыков (тургутов), притесняемых царской бюрократией, через Казакстан в Джунгарию. Освещено участие казахских масс вопреки своим ханам в башкирском и пугачевском восстаниях и использование племенной вражды русским царизмом; освещены грабительские походы казахских феодалов к своим соседям, наивно объясненные Н. Рычковым изобилием лиц у казаков и недостатком их у соседей.

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА

1. Рычков, Петр Иванович, История Оренбургская (1730-1750) Оренбург, 1896
(цит.: Рычков, Ист. Оренб.) и его же: Топография Оренбургская. Op. I887.
2. Паллас, П. С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. СПБ. 1773. Тт. I и II, часть 1 (цит.: Паллас, I и II).
3. Pallas P. S. Reise durch verschiedene Provinzen des Russischen Reiches. St. Petersburg. 1773. Bd. II. T. 2, (цит. Паллас. 112).
4. Falk, Joh. Peter. Beitrage zur topographischen Kenntnis des Russischen Reiches, St. Petersburg. 1785-1786. Bd. I-Ш (цит. Фальк, I. III).
5 Полное собрание ученых путешествий по России, издаваемое Имп. Академий наук. Т. 7. СПБ. 1825. Содержит часть дневника Фалька и дневник Барданеса (цит.: Фальк, VII).
6. Рычков, П. И. Топография Оренбургской губернии. Оренбург. 1887 (цит.: Рычков, Топ. Оренб.).
7. Rytschkow, Nikolaus.- Tagebuch uber, seine Reise durch verschiedene Provinzen des Russischen Reiches. Ubersetzt von A. H. Hase Riga. 1771.
(цит. Рычков, Дневник).
8. Георги, Описание всех обитающих в Российском государстве народов. СПБ. 1799. Часть II (цит. Георги).
9. Jonas H a n w а у s nieuve en wetenswaerdige Reisen. Haarlem. 1755 г.
10. G m e 1 i n, Sam. Gottl. Reise durch Russland zur Untersuchung der drei Naturreiche. I. Teii. St. Petersburg. 1784. (цит. Гмелин).
11. Imbault-Huart, Camille.-Recueil des documents sur i'Asie Centrale. Publications de I'ecole des langues orientales virantes. Vol. XVI, Paris, 1881; В нем: Notices geographiques et historiques sur les peuples de I'Asie. Centrale de Si Tou Tche (цит. Эмбо).
12. Diderotet D'Alambert. Encyclopediе ou dictionnaire raisonne des sciences, des arts et des metiers... Berne et Lausanne. T. XXXII. 1780.
13. Си-юй-вань-уаян-лу (ботаник Западного края), изд. 1773 г. В книге Иакинфа: "Описание Чжунгарии и Восточного Туркестана. Часть I и И, СПБ, 1829 (цит.: Иакинф).
14. Пугачевщина. Т. I и II Центрархив. М.- Л. 1926 и 1929 г.
15. S t г a h 1 e n b e r g, Philipp Job. Der Nord-und Ostliche Teil von Europa und Asien. Stockholm, 1730 (цит. Страленберг).
16. Крафт И. И, Сборник узаконений о киргизах степных областей. Оренбург 1898 г. В нем хронологический перечень грамот (цит.: К.).
Необходимо оговорить одно обстоятельство, вытекающее из условий работы
Алма-Ата. В Гос. публ. б-ке КАССР, на основе книжных фондов которой по преимуществу составлен настоящий сборник, "Дневник" Н. П. Рычкова есть лишь на немецком языке. Часть работы Палласа и Фалька имеется в русском переводе XVIII века, остальные места переведены с немецкого языка для настоящего сборника. Отсюда разница стилей использованных отрывков

ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ О КАЗАКСКИХ ОРДАХ
И РОДАХ И ИХ КОЧЕВЬЯХ
ЕВРОПЕЙСКИЕ ИСТОЧНИКИ

В Европе встречаются будзянские, крымские, кубанские (или скибанские), казанские и касиновские, а в малой Ногае - ногайские татары. В Азии и в Большой Ногае обитают астраханские, увинские и башкирские татары, к западу же от Каспийского моря - дагестанские и комуцкие, а также татары, живущие около сибирских городов Тюмени, Тобольска, Тары и Томска. Кроме того, родственные племена имеются в собственной Большой Татарии, как-то: кочующие узбеко-туркмено-уган-булучские и кергезские (не киргизские) или брутские татары, а также каракалпаки и казачья орда [Kosaci Hordae]. Все они - мусульмане, но татары, живущие в Сибири, как, например, якутские, киргизские, братские [бурятские], саянские или сойотские - еще язычники. Однако и эти татары, как и первые, имеют почти одинаковое наречие с турками. Все народы, указанные в этом параграфе, называются татарами.
(Страленберг, 34-35).
Всех киргизов имеется три орды (по кирг. Dshius): Большая, Средняя и Малая. Большая орда совершенно отдельна от двух других, за ней обычай закрепил наименование буруты...
Орды Малая и Средняя кочуют обе в пределах одной и той же степной территории, бок о бок друг с другом. Чтобы избежать всяких повторений, я буду описывать oбе эти орды одновременно, так как у них совершенно одни и те же установления, один и тот же уклад существования, и обе уже связаны с Россией рядом политических отношений...
Издавна киргизы разделились на три отдельных орды, т. е. скопища [Horden или Orden], а каждая орда - на десять центурий, или тысяч. "Кёргер", люди степи, - так называют киргизы Большую Орду [Koerger]. Обе других орды присвоили себе наименование "кирказак от слова "кир"- пустыня и "казак"- смельчак [в нем, тексте "казак" переводится Wagehals]... (Фальк, Ш. 540).
Сей народ называет сам себя Киргис-хазак, под которым менем он известен и своим соседям россиянам и калмыкам. Но киргизцы рассказывали мне следующее происхождение сего имени. Прежде, жили они купно с турками и распространялись до Ефрата; там управляли ими особливые владельцы, из числа коих Иазыд-хан был последний в сей стране. Сей хотел овладеть турецким престолом и для того умертвил двух Магометов внуков Хозан и Хусанн именуемых и родившихся от его дочери. Но как сие смертоубийство открылось, то турки, как его, так и всех киргизцев из их жилищ прогнали вооруженною рукою. Потом они были соседи нагайским татарам, но, наконец, и сами были завоеваны и прогнаны из той степи, которою они ныне владеют. После того их орда поддалась некоторому Кергис-хану коего подданные были соседи дзюнгорам и монгалам; и помянутый Кергис-хан употреблял их только в военную службу. Но они и ему, сделавшись неверными, переселились в нынешние свои жилища, и оттуда принесли с собою имя киргис-хазак, которое значит керги-ханского военнослужащего; да они и думают, что все российские казаки, как свое название, так и военнодействие от них приняли.
(Па л л ас, I. 567-568).
У киргизцев вид точно такой же милый и свободный, как у казанских татар. Глаза у них, которые поменее, может быть и от того единственно, что они более сжимают веки по причине желтеющих степей и ослепляющего снегу, веселы, а не грозны. Они одарены от природы изрядным разумом, любят пустоши, пышны, прокладны, ласковы, любострастны и, следовательно, не кровожаждущи. Грабительства их, также жестокость и несправедливости можно почесть паче следствиями сурового и необузданного их родa жизни, нелепого стремления к мщению и ложных понятий о чести и смелости, нежели природным к тому влечением, почему они совокупно с распространением торговли с Россиею нарочито и во нравах исправляются. Женщины их похваляются за домовитость, за добросердечие и за соболезнование о невольниках, которым облегчают они часто побеги и не без собственнои своей опасности.
(Георги, И, 123-124).
По своей наружности и по своему нраву киргизы, которых я описываю, совершенно похожи на татар, рослые, с хитрым взглядом. Глаза у них маленькие, но зато большие, оттопыренные уши, в высшей степени примечательные. Боевой отваги у них нет, но к грабежу склонность большая. При этом, однако, они не кровожадны и щадят своих пленных.
(Фальк, III, 540).
Молодые люди лицом нарочито пригожи, и то, может быть, происходит от смешения с калмыцкими и другими похищенными женщинами. Ибо старые отчасти имеют лицо страшное, жидовское, и по причине леностного жития телом очень толсты и нелепы.
(Па ллас, I, 572-573).
В протчем киргизцы люди боязливые и толь мало склонны к кровопролитию, что лучше стараются взять кого-нибудь в плен, нежели лишить жизни. С невольниками поступают милостиво, если они служат им верно. С чужестранцами обходятся ласково; однако, всегда употребляют хитрость и наблюдают свою корысть; ибо, когда они приезжают в российские жилища, то хозяевам дарят неважные вещи в том намерении, чтобы после выманить себе подарок поважнее. Они поздравляют по татарскому обыкновению, и правую руку другого, жмут обеими руками, но старых знакомых обыкновенно обнимают на крест. Язык их мало разнится от татарского, однако, имеют высокое произношение и обыкновенно употребляют замысловатые речи.
(Пал л ас, II, 580-581).
Хотя в обхождении с людьми они вообще мало и церемонятся, но в отношении всех, кого они не намереваются ограбить или взять в рабство, они очень гостеприимны. У них почти нет бранных слов. В гневе они говорят: "пусть тебя возьмет калмык". "Раб без ушей"- самое большое у них ругательство.
(Фальк Ш, 572).
Впрочем, хотя в "Примечаниях" 1734 года, под № 29 ["Примечание Импер. Академии наук"] и означено, якобы Абулхаир-хан больше ста тысяч человек в поле поставить мог, но по нынешнему сведению их людства из обоих орд, ежели 6 их можно было соединить, от сорока до пятидесяти тысяч легко и скоро может собраться, а ста тысяч не чаемо. Может быть, по тогдашнему рассуждению, включены тут были и Большой орды киргизцы и каракалпаки, о которых Абулхаир-хан, чтоб им в подданстве россиском быть, старание прилагал.
(Рычков, Топогр. Оренб. 111).
В каждой орде считается тысяч до тридцати кибиток, или семей; да они не меньше могут поставить и ратоборных людей, но сия смета полагается только, применяясь к известным частным аймакам в рассуждении числа находящихся в них душ.
(Георги, II, 122),
Определение сил каждого аймака, а также и каждой орды в целом выходит еще более шатким. Я попробовал все таки вывести среднюю, из различных выкладок. Сила каждой отдельной орды получилась у меня примерно по 100 000 стрелецких луков. Кроме этих орд, имеются еще китайские киргизы. Это, главным образом, остатки в долине Джунгарии от Средней орды после ее общего отхода на запад, не увлеченные этим отходом или прямо задержанные китайцами. Число всех этих киргизов должно представлять большую или меньшую, но, во всяком случае, не незаметную величину. Китайцы держат их для земледелия. Поэтому они живут оседло, в селениях. Их пища - главным образом, хлеб, а стада у них маленькие.
(Фальк, III, 542).
Никто не запомнит, с каких времен, и по каким причинам разделились киргизцы на три орды, из коих одна называется Большою, другая - Среднею, а третья - Малою.
Большая орда дружна с буруттами, да и почитается за один с ними народ и при том еще коренной, от коего произошла Средняя и Малая орда. Они кочевали наибольше на юге и поселились в Алтайских горах, кои суть склонившийся на север хребет Идийских гор и по которым они и называются алтайскими киргизами. Еще и ныне кочует орда сия по ту сторону Ташкента, при реке Верхнем Сырте, около Туркестана и пр.
Она может нарядить до 30 000 человек конницы, из коих, однако ж, разве только третья часть к произвождению войны способна. Она так же, как и другие орды, разбойничает и производит грабежи не только на землях спокойных своих соседей, но и над купеческими караванами, как то сделалось в 1738 году у Ташкента над российским караваном. Соонгарцы довольно старались подвергнуть ее своему игу, но храбрость ее и неприступные горы сохранили ее независимость, и она вступила с coонгарцами в союз единственно для отвращения от себя соонгарских набегов.
Киргизцы Большой орды, или бурутты, живут во всегдашних зимних деревнях, но летом обитают по большей части в тростниковых шалашах, однако ж, очень редко переменяют место своего жилища. Некоторые из них упражняются несколько в земледелии, а в прочем гораздо прилежнее, основательнее и мужественнее, нежели прочих киргизских орд народы, однако ж, напротив того, более их склоны к воровству и разбоям.
С Среднею и Малою ордою тоже самое было. В начале нынешнего столетия уступлены они соонгарцам, но должны были так же, как и соонгарцы, очистить Сибирь совершенно, после чего и заняли киргизцы те степи, которыми они ныне владеют. Каждая орда имеет особливого хана и свои разведенные места, которые разделены ими несколько по улусам. Степи их простираются: на западе до реки Урала (кирг. Диек); на севере - до Уя и новой Сибирской, или Ишимской, линии, от Тобола до Иртыша; на востоке - до реки Суразы, Хивы, Туркестана и проч.; на юге-востоке и юге до Сыр-Дарьи, так же Аральского озера и Каспийского моря. Обширные сии степи, которых западною и
юго-западною частию Малая, а больше на восток и на север простирающеюся страною Средняя орда владеет, состоят большею частью из открытых и сухих лощин с песчаными местами и солончаками; плодоносных же полей мало, а лесистых мест и того меньше. Они недостаточны также и хорошею водою. Премногие озера нарочито или несколько изобильны солью, а таких, в каких чистая вода - мало. Знатнейшие их реки, кроме так называемых порубежных рек, суть: верхний Тобол и Ишим, впадающие в Иртыш, так же Емба, Иргис и Тургай, из коих первая - в Каспийское море, а прочие в Аксакальское озеро впадают.
(Георги, П, 120-121).
Киргизы Большой орды. Сей народ располагается кочевьями своими позади прочих двух, то есть Меньшей и Средней киргиз-кайсацких же орд, состоящих в подданстве Российской империи, а именно около рек Чирчика (коя течет близ Ташкента), Арыша и Каляса, по ту и по сю сторону Туркестана, також и к Ташкенту, коего обывателей (ибо они военные люди) весьма часто раззоряют, а особливо на полях упражняющихся в земледельстве грабят. Да и на купеческие караваны, от них и к ним идущие, чинят частые нападения, как-то в 1738 году и на российский караван, отправленный из Орской крепости, при тайном советнике Татищеве, в Ташкент, не допустя оный до Ташкента дня за два, нападение учиня, весь разбили. Впрочем, оные киргизцы того ж отродия, как и прочие две орды. И хотя сия орда Большою именуется, но людством против Меньшей и Средней гораздо менее: ибо более десяти тысяч человек на войну никогда из них не собираются. Ныне состоит она, некоторым образом, в протекции, или паче в союзе, зюнгорского владельца; и хотя в ней свои ханы бывали и старшины знатные есть, но поступают они большей частию по воле зюнгорского владельца, чего ради и ташкентские обыватели оному же владельцу в протекцию отдались, боясь, чтоб им от сей Большой орды вовсе разоренным не быть.
(Рычков, Топогр. Оренб., 18).
Талас течет на юге параллельно с Цуи [Чу], она менее и впадает в озеро. По ней живут буруты или киргизцы Большой орды, а потому здесь часто встречаются орды, несмотря на то, что Средняя орда, с открытия ей Зюнгарской степи, редко бывает при Цуи...
(Фальк, VII, 43-44).
О кочевьях Малой и Средней орд... Вообще надлежит знать о жительствах обоих орд [Средней и Малой], что к России за предел оных почитается, с одной стороны, начав от Каспийского моря, река Яик до Верхояицкой крепости, а оттоль перешед на вершины реки Уя вниз до реки Тобола на Звериноголовную крепость, отсюда ж на реку Ишим и вверх по Иртышу, оставляя по течению сих рек левую сторону в их стороне. За внешние ж их пределы, начав от Каспийского ж моря, с устья реки Эмбы, может почтен быть по генеральной оренбургской ландкарте... весь 44 градус ширины с верхнею частию Аральского моря к реке Сыр-Дарье, где она означает градус пересекает, а оттоль на реку Сарасу, которая киргизцев от зюнгарцев отграничивает; отсюда ж паки [опять] на вершины Ишима реки, которую окружность обе оные орды кочевьями своими занимают, яко тут не только городов, но и никакого жила, кроме их, киргиз-каисацких кочевьев, не имеется. Однако ж по пространству степи так они располагаются, что иногда дня два или три, а иногда и больше, конною ездою до улусов их пустоты бывает. Сие, как выше означено в рассуждении обоих орд вообще, а о каждой порознь известно следующее.
Меньшая киргиз-кайсацкая орда кочует обыкновенно летом: 1) по двум рекам Бердам и по впадающим в них речкам, из которых первая Берда впала в Яик, выше Оренбурга верстах в пятнадцати, а другая верстах в семидесяти, немного ниже Красногорской крепости; 2) по реке Илеку (до которой от Оренбурга конной езды один день) и по впадающим в оную с обоих сторон многим речкам. Илек же впал в реку Яик немного пониже Илецкого городка, но и по самому Яику нередко они располагаются, хотя им то, а паче близ крепостей, непозволительно, для бережения лугов и сенных покосов; 3) по реке Кобде, коя течет за рекою Илеком в полуднях и впала в Илек близ устья оного, и по впадающим в Кобду речкам, коих есть там много; 4) по реке Ибеит и по текущим в нее речкам. Ибеит же впадает в реку Яик против Ильинской крепости, до которой от Оренбурга сто пятьдесят четыре версты; 5) по реке Ори, коя впала в Яик ниже Орской крепости верстах в четырех и по впадающим в оную многим речкам, а особливо с левой стороны по Минлибаю, коя в Орь реку впала от устья Орской крепости верстах в двадцати, да по Камышле, коя вошла в Орь с правой стороны, от устья конной езды полдня; 6) по реке Мурзабулаку, коя впала в Яик ниже Орска верстах в пятнадцати, и по другим в Мурзабулак впадающим речкам; 7) по река Ярлыке и Кумаке, кои сошлись в одно устье и впали в Яик выше Орска верстах в двадцати пяти, и по впадающим в них многим |речкам; 8) по реке Сундуке и по текущим в нее речкам, которая впала в реку Яик против Кизильской крепости, расстоянием от Оренбурга вверх по Яику четыреста пятьдесят четыре версты. Однако ж случается иногда и то, что по оным рекам и речкам, особливо ж по Ори, Минлибаю, Камышле, и по другим, в реку Орь впадающим, тако ж по Ярлыке, Кумаке и по Сундуке и Средней орды киргизцы по нескольку кочуют. Ибо у них между собою в том никакого раздела нет и споров не бывает.
Зимовья ж сей орды знатнейшие суть следующие, а имеенно: от Оренбурга к стороне Орской крепости: 1) по двум рекам, называемым Камышла-Иргиз и Таил-Иргиз, которые вышли от севера из-за Орских вершин и впали в реку улу-Иргиз, коя, также вышед с северной стороны, впала в озеро Аксакал. Вершины всех оных от Орской крепости скорою ездою дней около трех; 2) по озеру Аксакалу, до которого от Орской крепости в правую сторону конной езды дней с семь. Из оного ж озера вышли разные протоки и впали в реку Сыр-Дарью; 3) при урочище, называемом Кара-Кум, то есть черный песок, которое есть по сю сторону Сыр-Дарьи, а от Аксакала расстоянием один день, а от Орской крепости дней с восемь. Отсюда по самую Сыр-Дарью пошли пески и киргизцы, кочуя тут, довольствуются водою из выкопанных колодцев и из текучих ключей; 4) при урочище Турнаке; Турнак же называется большой камень, который лежит на самом устье Сыр-Дарьи на берегу. Сие урочище от Оренбурга расстоянием конной езды дней с пятнадцать. В другую ж, то есть в сторону Каспийского моря, сей же Меньшей орды киргизцы зимуют по Эмбе и по текущим в нее с обоих сторон речкам, почти до самого ее устья, где она в Каспийское море впала. Ближайшее к сей реке расстояние от Оренбурга дней восемь; 5) по ту сторону реки Эмбы, при урочищах Большом и Малом Бурсуках, то-естъ песках, от Эмбы реки конной езды дня четыре, от Оренбурга ж прямо в полдень дней двенадцать, где зимуя, довольствуются снежною водою, а пока снегу нет, то из колодцев; 6) при озере Каракуле, между Эмбы и Яика рек, расстоянием от яицкого Антонова форпоста три дня ); 7) двум рекам Уиле и Кииле, которые текут с западной стороны в озеро Каракуль, расстоянием от Оренбурга до тех мест дней шесть или семь; 8) по рекам Галдыгаиты и Бултурды, которые вышли с полуденной стороны и впали одним устьем в реку Яик. Казаки называют их Утвы. Расстоянием они от Илецкого городка вниз дня полтора. Кроме означенных урочищ нередко случается, что оная орда, за недостатком кормов по самому Яику зимует, а иногда табуны их лошадиные и на сю сторону Яика реки перепускаются. Но в таком случае для спокойства их киргиз-кайсацкого берутся от них аманаты. Тако ж и сие случалось, что многие улусы около Аральского моря, а иногда и в Каракалпацком владении, зимовали.
Впрочем, вся Меньшая орда разделяется на две части: одни называются алчинцы, а другие - семиродцы, по их именованию джатыр, из которых первые гораздо сильнее последних.
Роды ж, или аймаки, знатнейшие в сей орде: 1)Алчинский, в котором настоящие алчинцы; 2) Адажский; 3) Машкарский; 4) Таминский; 5) Табынский; 6) Китейский; 7) Кара-китейский; 8) Чумакайский; 9) Чиклинский; 10) Джигал-Байлинский. Понеже они к Хиве и к трухменцам смежно находятся, да и от волжских калмык, а паче когда они к Каспийскому морю и к реке Яику прикочевывают, весьма недалеко живут: то по особливой их склонности к войне и воровству бывают у них с теми народами частые сражения, особливо хивинских и других, через орду в Оренбург и из Оренбурга проезжающих, купцов обижают, и грабят и тем в распространении оренбургской коммерции великое помешательство причиняют. И хотя о пресечении того несколько уже лет старание прилагается, но по беспутству, и бессилию владельцев их и старшин и по ветреному состоянию сего народа, доныне почти никакого успеха в том нет. Что до бывших от них на Волжских калмык нападений принадлежит, то от сего удерживаются они ныне расположенными от Яицкого города вниз по реке Яику яицкими казаками, которых для того на тамошних форпостах всегда тысячу человек содержать велено и содержатся. Ибо им, идучи на калмык и оттуда возвращаясь, реку Яик необходимо переходить надлежит. И хотя они иногда по морю, да и сквозь форпосты прокрадывались к калмыкам, однако, не редко случалось, что они, возвращаясь от калмык с добычею, переловлены, а иногда и на смерть побиваемы были, отчего уже они ныне на воровство туда не так охотно отваживаются. Да и русских купцов, когда они в Хиву или в Бухары из Оренбурга едут и оттуда возвращаются, не грабят, а довольствуются грабежом одних тамошных народов. Людства в сей орде по смете уповательно быть до двадцати тысяч кибиток. Богатство их состоит, наипаче, в лошадях и в баранах, которыми они в Oренбурге и в Хиве торгуют, однако пред недавним временем некоторые из киргизцев, а особливо ж те, кои посмышленее и к воровству не склонны, покупая в Оренбурге разные товары, у себя в орде торговать стали, да и хлеб (которого они прежде не употребляли, а довольствовались одним мясом и молоком) выменивать и в пищу зимою употреблять начали, из чего можно надеяться, что они со временем также могут быть, как и башкирцы, которые сначала, не только хлебопашества и другой домашней экономии, но и домов себе не имели, да и поныне такие из них еще есть, а паче на сей стороне Урала, что для одной зимы, да и то самые худые хижины содержат, а летом, по старому обыкновению, со всем своим скотом, с места на место переходя, кочуют.
Средняя ж киргиз-кайсацкая орда знатные кочевья имеет в нижеписанных местах, а именно: 1) дальние улусы обыкновенно кочуют по реке Сарасу, которая вышла из Зюнгар и течет близ Туркестана, расстоянием от Орской крепости от пятнадцати до двадцати дней конной езды; 2) по вершинам реки Ишима, расстоянием от реки Жилана в левую сторону дней шесть, а от Орской крепости дней пятнадцать; 3) по реке Жилану, которая вышла от Зюнгарской стороны из горы, называемой Улу-Тау, то есть большая гора, и скрылась в землю от Орска в левую сторону расстоянием скорой езды девять дней, а от реки Большой Турт до оного Жилана - один день; 4) с вершин Тобола реки по оной и по впадающим в нее рекам и речкам до устья Уя, при котором построена Усть-Уйская крепость, от Оренбурга расстоянием девять сот шестнадцать верст; 5) по рекам Чертанлыку и Гилкувару, кои впали в реку Тобол недалеко от вершин оного, и по впадающим в те две реки мелким речкам, расстоянием от Верхояицкой крепости конной езды полтретья дня: Верхояицкая ж от Оренбурга пятьсот восемьдесят две версты; 6) по реке Каят, коя впала в Тобол пониже Чертанлыка и Гилкувара, и по текущим в Каят мелким речкам, от Усть-Уйской крепости расстоянием конною ездою дня два; 7) по озеру Чалкару, которое находится при горе Карачатау, куда надлежит ехать вверх по... Камышле до вершины онои. а с тех вершин до помянутого озера три дня, и так будет оно от Орска в левую сторону; 8) по трем рекам, называемым Ул-Куяки, которые вышли от вершин Тобола и впали в реку Тургай. До вершин их расстояния от предупомянутого озера два, а от Орска влево пять днеи; 9) по речке Текутурмас, коя вышла из гор от стороны Тобольских вершин, и впала в реку Сара-Тургай, расстоянием от Улкуяков день, а от Орска влево семь дней; 10) по реке Сара-Тургай, коя вышла с сибирской стороны от вершин Ишимских и впала в Большой Тургай, расстоянием от Текутурмаса полдня, от Орска ж влево семь дней с половиною; 11) по реке Большому Тургаю, которая вышла из гор неподалеку ж от Ишимских вершин и впала в озеро Аксакал, расстоянием от Сара-Тургая полдня, от Орска же влево восемь дней; 12) по озерам, именуемым Карсак-Баши, коих в Тобольских и Сара-Тургайских вершинах есть немало; 13) по Аксакалу озеру, от Орска с левой стороны, при котором по правую сторону обыкновенно Меньшая, а по левую Средняя орда кочуют, и тем озером обе орды разделяются; 14) по Усь-Узюке, то есть по трем истокам, которые вышли от полудня из Бухарской стороны и впали в Аксакал озеро, по ту сторону оного. Сверх сих еще разные речки и урочища есть, где оная орда кочевьями своими располагается; но они не все ведомы и не так знатны, для того сюда и не внесены.
В сей Средней орде генерально четыре рода состоят, яко то: Найманы, Аргинцы, Увак-Гирейцы и Кипчаки, из которых Найманский против всех прочих люднее и богатее.
...Аргинский же род разделяется на девять поколений: 1-е именуется у них Чакчат, 2) Чарджит, 3) Тюртюул, 4) Караул, 5) Каракисяк, 6) Канджагалы, 7) Атчай, 8) Тараклы, 9) Кулчан-Аргинское. Кипчаки ж разделяют себя на пять колен, а именно: 1) Кипчакское само собою, потом 2) Кунделен, 3) Узун, 4) Танабуга, 5) Карабалык-Кипчакское. Сия орда пред Меньшею люднее и богатее, а особливо лошадьми, которые у них больше и лучше, нежели в Меньшей орде находящиеся. Да и народ сей орды посостоятельнее; сего ради и купцы азиатские для торгу в Оренбурге и в Троицкую крепость чрез улусы Средней орды охотнее и безопаснее ездят, да и лесов, по сказкам посланных туда из Оренбурга людей всякого звания, находится там довольно, которых в Меньшей орде весьма недостаточно. Ежели кто похочет все вышеписанное с тем сличить, что в "Примечаниях" Императорской Академии Наук 1734 года, по №28, 29, 30 и 21 о Киргиз-кайсаках и башкирцах показано: то подлинное в описании обоих оных народов окажутся немалые разности, но мы в доказательство вышеписанного более ссылаемся на нынешнее обоих тех народов состояние, ибо писано то самое, о чем от самих тех народов, тако ж и от бывалых там людей, в разные времена уведомленность...
(Рычков, Топогр. Оренб., 9'6-104).
…Что касается орды Малой, я привожу следующие сведения об ее составе из отдельных аймаков, или илов [Шеп], очень неравных по удельному весу между собою.
1) Аймак Алача, или Алача-Ил, в Рычковской "Оренбургской Топографии"- по Алчинской волости; 2) Байбакте; 3) Машкар; 4) Касельгурт; 5) Тана, у Рычкова - Таминский ил; 6) Серкеш; 7) Тасдар; 8) Аслен; 9) Адай, у Рычкова - Адашский; 10) Берш; 11) Узенбемер; 12) Диагус; 13) Тукмер-Адай; 14) Бойбат; 15) Кашай; 16) Тассеке; 17) Кеншальбан; 18) Моат; 19) Табиш; 20) Картмалтак; 21) Балакша; 22) Дисменей-Караш.
Информировавшие меня киргизы отозвались полным незнанием относительно волостей, не вошедших в приведенное перечисление. Но в Рычковской "Оренбургской Топографии" упомянуты еще несколько волостей (Китейская и др.).
Средняя орда [по кирг. Orta Dshius] имеет аймаки, или "илы", следующего наименования:
1) аймак Атагни, владыкой этой волости является властвующий как хан салтан Аблай. В аймаке -9 улусов или "уру"; 2) Найман ил или аймак, заключает в себе 16 улусов,- самый многолюдный и богатый своими стадами аймак; 3) Кипчак - аймак из 12 улусов; 4) Аргин-аймак из 6 "уру"; 5) Увак-Гирей-ил -14 улусов.
Мой перечень расходится с перечнем Рычкова, и я думаю, что есть и еще аймакы, не названные ни у меня, ни у него.
(Фальк, Ш, 541-542).
Из статьи "Тартары" в энциклопедии Д и д р о. Тартары или татары,- народ, заселяющий почти весь север Азии. В настоящее время этот народ делится на три различные нации: 1) татары в собственном смысле; 2) калмыки; 3) монголы. Остальные языческие племена, рассеянные по всей Сибири и по берегам Ледовитого океана, являются, собственно говоря, племенами дикими, разъединенными, хотя и происходящими от древних татар.
Татары в собственном смысле исповедуют магометанство, хотя большинс